Ульяновский Государственный Педагогический Институт в годы Великой Отечественной Войны 1941-1945

Виртуальная экспозиция

"Призвание" 1967, 25 апреля. Н.И. Николаев

Рассказ старшего преподавателя кафедры химии Николая Ильича Николаева о его товарище военных лет, однополчанине, Героя Советского Союза, сержанте М. Нагульен.

Уже ночь. Сижу в штабе полка, дежурю. На улице грязь, слякоть, хотя и декабрь на исходе. Стук в дверь. Входят двое в разбитых ботинках, в обмотках. Оба юнцы. На одном мокрая шинель висит как на вешалке, тонкая шея, такая тонкая, будто в ней лишний позвонок. Это сержант Леша Уткин. Второй — крепыш, небольшого роста, удивительной красоты паренек. «Сержант Нагульян», - чеканит он. Предъявляют документы. Оба кончили Славгородскую штурмовую летную школу. Посыльный по штабу старается, буржуйку раскалил до вишневого цвета, особенно колено трубы. От шинелей валит пар. Сидят курят. Это была первая встреча с Нагульяном. Мортирос — интересное имя. Мы стали звать его Мишей. Удивительно! Может же быть мужчина таким красивым и внешне и внутренне. Скоро Миша стал любимцем полка. Полк... сорок человек всего. Формируемся. В полку три боевых самолета и один учебный - «спарка» (двойное управление). Полк здорово потрепан под Сталинградом. Нагульян отлично летает, виртуозно. Получили самолеты и перебазируемся под Невель. Сто двадцать боевых вылетов сделал Миша и ни единой пробоины в машине. Самое трудное задание — летит Миша. Наконец Прибалтика. Погода скверная. Облака цепляются за землю. Высота всего около пятидесяти метров. Летать нельзя. Звонит телефон... «Нагульян срочно в штаб полка!». Мост. Всего 30 метров длины мостишко, а важный, очень важный. Нужно взорвать. Весь полк провожал Нагульяна. Воздушного стрелка Нагульян не взял, полетел один. Высоты нет, облака ползут по земле. На бреющем полете взорвал первой же бомбой мост, на этой же бомбе подорвался сам. Нерассасываемый комок в груди. Трудно дышать...- нет Миши, нашего дорогого и любимого плясуна... Эх...!

Через день на «Дугласе» я улетел под Москву принимать самолеты. В полк вернулся только через месяц. Иду в штаб докладывать о своем прибытии. Знамя полка. Часовой. На знамени два ордена: Красного Знамени и Суворова первой степени. На стене портрет, нарисованный карандашом на листе ватмана. Нагульян! Как живой! Глаза. Кудри. На груди орден Ленина и Золотая звезда! Присвоили звание Героя посмертно.

Не сразу заметил сгорбленную фигуру в кожаной куртке. Голова седая. Это командир полка полковник Мозговой. Стоит на одном колене перед портретом, смотрит широко открытыми глазами, из которых неудержимым потоком льются слезы. Слышу глухой тихий голос: «Становись рядом и молись как на икону — это наш.. Мишенька...»